Неточные совпадения
Где Вера не была приготовлена, там она слушала молча и следила зорко — верует ли сам апостол в свою доктрину, есть ли у него самого незыблемая точка опоры, опыт, или он только увлечен остроумной или блестящей гипотезой. Он манил вперед образом какого-то громадного будущего, громадной свободы, снятием всех
покрывал с Изиды — и это будущее видел чуть не завтра, звал ее вкусить хоть часть этой жизни, сбросить с себя
старое и поверить если не ему, то опыту. «И будем как боги!» — прибавлял он насмешливо.
Возле леса, на горе, дремал с закрытыми ставнями
старый деревянный дом; мох и дикая трава
покрывали его крышу; кудрявые яблони разрослись перед его окнами; лес, обнимая своею тенью, бросал на него дикую мрачность; ореховая роща стлалась у подножия его и скатывалась к пруду.
Молодежь стала предметом особого внимания и надежд, и вот что
покрывало таким свежим, блестящим лаком недавних юнкеров, гимназистов и студентов. Поручик в свеженьком мундире казался много интереснее полковника или генерала, а студент юридического факультета интереснее готового прокурора. Те — люди, уже захваченные колесами
старого механизма, а из этих могут еще выйти Гоши или Дантоны. В туманах близкого, как казалось, будущего начинали роиться образы «нового человека», «передового человека», «героя».
То, что некогда было с Аграфеной, повторилось сейчас с Федоркой, с тою разницей, что Ганна «
покрыла» глупую девку и не сказала никому об ее грехе. О будущем она боялась и подумать. Ясно было пока одно, что Федорке не бывать за Пашкой. А Федорка укрепилась дня на три, а потом опять сбежала, да и к утру не пришла, так что ее хватился и сам
старый Коваль.
Беспрестанное повторение Парфеном слов: ваше высокоблагородие, ваше благословение, вдетая у него в ухе сережка, наконец какой-то щеголеватого
покроя кафтан и надетые на ноги
старые резиновые калоши — дали Вихрову мысль, что он не простой был деревенский малый.
Старый зáмок радушно принимал и
покрывал и перекатную голь, и временно обнищавшего писца, и сиротливых старушек, и безродных бродяг.
— Говорить! — повторил старик с горькою усмешкою. — Как нам говорить, когда руки наши связаны, ноги спутаны, язык подрезан? А что коли собственно, как вы теперь заместо
старого нашего генерала званье получаете, и ежели теперь от вас слово будет: «Гришка! Открой мне свою душу!» — и Гришка откроет. «Гришка! Не
покрывай ни моей жены, ни дочери!» — и Гришка не
покроет! Одно слово, больше не надо.
Несмотря на заманчивое плесканье рыбы, которая с приближением вечера начинала играть,
покрывая зеркальную поверхность Оки разбегающимися кругами,
старый рыбак ни разу не обернулся поглядеть на реку. Молча приплелся он в избу, молча лег на печку. В ответ на замечание тетушки Анны, которая присоветовала было ему подкрепить себя лапшою, Глеб произнес нетерпеливо...
Борьба, собственно, уже кончена, остается лишь небольшое раздумье,
старая ветошь
покрывает еще Катерину, и она мало-помалу сбрасывает ее с себя…
Веретьев не столько
постарел, сколько осунулся и опустился. Мелкие, тонкие морщины
покрыли его лицо, и когда он говорил, его губы и щеки слегка подергивало. По всему заметно было, что сильно пожил человек.
Вмиг забелела улица Троскина, кровли избушек,
старый колодец, а наконец и поля, расстилавшиеся далеко-далеко вокруг всей вотчины; холодный ветер дунул сильнее, и снежная сеть заколыхалась, как тяжелое необъятное
покрывало.
Одрик стоял тут же. Это была небольшая
старая кроватка, плотно засыпанная по углам клоповыми яйцами; на кроватке лежал сноп соломы и кусок редкого миткалю с грубо выведенным красками крестом, копием и тростию. Проводник ловкою рукою распушил соломку, чтобы на все стороны с краев свешивалась, положили на нее желтого расслабленного,
покрыли миткалем и понесли.
Морщины
покрывали не только его лоб и щеки, но даже нос и шею, спина согнулась; а всё-таки в слабых кривых ногах видны были приемы
старого кавалериста.
И не знал никто до той поры, что так много нищих в области; все дороги
покрыли они: хромые, безногие, безрукие, и слепые, и слабые, и юродивые, и убогие разумом,
старые и малые.
— Над
старыми книгами век свой корпят, — продолжала та, — а не знают, ни что творят, ни что говорят… Верь мне, красавица, нет на сырой земле ни единой былиночки, котора бы на пользу человекам не была создана. Во всякой травке, во всяком цветочке великая милость Господня положена… Исполнена земля дивности его, а любви к человекам у него, света, меры нет… Мы ль не грешим, мы ли злобой да кривдой не живем?.. А он, милосердный, все терпит, все любовью своей
покрывает…
В самом деле, Патап Максимыч никогда не бывал изувером, сам частенько трунил над теми ревнителями
старого обряда, что
покрой кафтана и число на нем пуговиц возводят на степень догмата веры.
Я быстро оглянулась. У горящего очага сидела
старая дама в черном платье, с черным же мечаком, [Мечак —
покрывало.] наброшенным на седые, белые, как снег, волосы. Я увидела худое, морщинистое, но на редкость величественное лицо, орлиный крючковатый нос и проницательные, не по летам живые черные глаза.
Бывает, что
старые матери иным девицам внушают
покрыть себя черною рясой…
Кругом теснились
старые, мохнатые, вековые сосны, дальше молодой, душистый березняк, еще дальше холмы направо и налево… Песчаные горы, поросшие тем же сосновым лесом. А там невдалеке тихо ропчущий своим прибоем залив. Его вечерняя песнь едва уловленными звуками долетала теперь до слуха Любочки. Веселые голоса дачников и финнов, окружавших береговые костры,
покрывали сейчас этот тихий и сладкий рокот.
Нежно-прозрачное лицо ее теперь было желто — и его робко оживлял лихорадочный румянец, вызванный тревогою чувств, возбужденных моим прибытием; златокудрые ее волосы, каких я не видал ни у кого, кроме путеводного ангела Товии на картине Ари Шефера, — волосы легкие, нежные и в то же время какие-то смиренномудрые, подернулись сединою, которая
покрыла их точно прозрачною дымкой; они были по-старому зачесаны в локоны, но этих локонов было уже немного — они уже не волновались вокруг всей головы, как это было встарь, а только напоминали прежнюю прическу спереди, вокруг висков и лба, меж тем как всю остальную часть головы
покрывала черная кружевная косынка, красиво завязанная двумя широкими лопастями у подбородка.
Балаган, отданный в распоряжение труппе фокусника, стоял почти на конце квартала, и за ним сразу начинался большой
старый парк, примыкавший к городу. Летом должно было быть чудно хорошо в этом парке, но теперь огромные сугробы снега сплошь
покрыли его аллеи и дорожки. Деревья стояли совсем серебряные от инея, a над всей этой белой полосой темнело темное зимнее небо, осыпанное миллиардами звезд.
Служил он у князя Василия в доезжачих: не было никого удалей его на псовой охоте, любил его и дорожил им
старый князь, не задумался бы дать согласие
покрыть его любовь к сенной девушке честным венцом и наградил бы молодых по-княжески.
Проживал в Полтавской губернии, в Роменском уезде, штабс-капитан Овчинников. Человек еще не
старый, голосом целое поле
покрывал, чин не генеральский, — служить бы ему да служить. Однако ж пришлось ему в запас на покой податься, потому пил без всякой пропорции: одну неделю он ротой командует, другую — водка им командует.
Получаемыми мною в банке деньгами
покрывал я
старые похищения.
подсказал моей памяти
старый Виргилий, — и я поклонился у изголовья моего дикаря лицом донизу, и, став на колени, благословил его, и,
покрыв его мерзлую голову своею полою, спал с ним рядом так, как бы я спал, обнявшись с пустынным ангелом.
— Что тебе, — говорил он ей,
покрывая лукавые глаза свои толстыми веками. — Ты ведь еще в
старой вере и можешь не считать себе это за грех.
И
старая Пуплия упала перед ней на колени и
покрыла своими седыми волосами ее ноги.